История

Празднование Дня Победы 9 мая и европейская интеграция - в том виде, в каком она проводится у нас сегодня, - несовместимы, заявил журналист Дмитрий Чубашенко на заседании экспертного клуба Нины Димогло. 

«Это может показаться парадоксальным: мол, евроинтеграция Санду проводится «неправильно», а существует еще какая-то «правильная». Но, по моему мнению, эти вещи действительно взаимоисключающие. 

Ты не можешь одновременно отмечать 9 мая - День Победы в Великой Отечественной войне - и выступать за интеграцию в Европейский союз. 

Основатели ЕС, такие, как, например, Шарль де Голль, возглавлявший движение Сопротивления и боровшийся с фашизмом, добились того, чтобы Франция по настоянию Советского Союза была включена в число стран-победителей и стала постоянным членом Совета Безопасности ООН. Тогда все это понималось. А что мы видим сегодня? Один из премьер-министров стран ЕС хочет поехать на парад Победы в Москву - и другие государства его не пускают. Делают заявление в Брюсселе о возможных последствиях, а некоторые просто закрывают для него воздушное пространство. То есть этот праздник фактически не признается. 

И чем дальше наши власти или сторонники евроинтеграции будут двигаться в этом направлении, тем жестче им будут ставить условия: вы не можете отмечать День Победы, потому что в Европейском союзе, в Брюсселе, такой праздник не признаётся. Это нужно понимать - хотя бы при оценке политиков и их позиций. 

Казалось бы, все должно быть предельно ясно: был нацистский, античеловеческий, фашистский режим. Победа над ним была одержана, и точка. Победа остается победой, а наследники победителей - это наследники победителей. Других трактовок здесь быть не может. Те, кто против, по сути, становятся на сторону побежденных. В таких вопросах не может быть «промежуточных состояний». 

Каждый человек должен сделать выбор. Это не тот случай, где можно «проскочить между струйками». Либо ты считаешь себя наследником Победы и отвергаешь фашизм, либо, по сути, становишься в один ряд с теми, кто сожалеет, что война закончилась не в их пользу. 

Сегодняшняя власть в определенном смысле делает свой выбор открыто. Они отвергают День Победы, подменяют его иными смыслами. Но меня интересует не столько это, сколько попытки некоторых людей занять «среднюю» позицию. Они, вроде бы, признают 9 мая, ходят на мемориалы, даже произносят слова памяти. Но при этом акценты их выступлений смещены настолько, что становится ясно: речь идёт уже совсем не о Победе. 

Такая подмена не новость. Мы много раз видели ее в литературе и кино. Вспомним, как приходили к власти Муссолини и Гитлер. Многие итальянцы и немцы не поддерживали их, считали фашизм историческим недоразумением. В фильмах вроде «Конформист» Бертолуччи или «Мефисто» показано, как обычные люди - артисты, предприниматели, обыватели - пытались «пересидеть», сохранить свой привычный уклад. Они оправдывали молчание заботой о семье, бизнесе, карьере. Между тем, где-то рядом уже горели книги, вывозили евреев в концлагеря, уничтожали инакомыслие. 

Это все происходило в странах с высоким уровнем образования, с университетами, с древними культурными традициями. И это не спасло. В итоге те самые «конформисты» были либо сломлены, либо вынуждены были полностью подчиниться диктатуре. 

У нас сегодня - те же попытки быть «и вашим, и нашим». Власть откровенно дистанцируется от празднования Дня Победы. Но есть и более тонкие приемы. 

Вот один пример. Один из наших политиков пришел к мемориалу 9 мая, возложил цветы и сказал: «Сегодня мы отмечаем окончание Второй мировой войны, в которой погибли десятки миллионов людей. Мы выступаем за то, чтобы такие трагедии больше не повторялись». Ни слова о Победе. Ни слова о Красной Армии. Более того, формально окончание Второй мировой - 2 сентября. Так почему он пришел 9 мая? Ответ очевиден: вынудила политическая целесообразность. 

Это один из трюков - размыть смысл 9 мая, представить его как нечто абстрактное, без указания, кто победил, кого, и за что. Второй трюк - приравнивание нацистских и коммунистических режимов. Это сознательная подмена, на которую можно ответить множеством аргументов, но главное - она рассчитана на эмоциональное уравнивание добра и зла. 

Третий прием - риторика президента Майи Санду. В одной из своих речей она фактически увязала невозможность отмечать День Победы с тем, что сегодня в мире происходят новые конфликты. Логика такова: раз где-то идет война, мы не имеем права вспоминать ту Победу. Это попытка стереть историческую память, прикрывшись современностью. 

И, наконец, еще одна уловка - замена Дня Победы на так называемый День Европы. Его действительно почти нигде не отмечают, разве что в Люксембурге и в Еврокомиссии. Но нам предлагают сделать его официальной альтернативой 9 мая. 

Это все – не случайные детали. Это элементы системной работы по пересмотру смысла и значения Победы. А наша задача - называть вещи своими именами. Победа была, и она останется Победой».