Политика

Зеленский подписал приговор. Точнее, внёс его на ратификацию — под видом "исторического соглашения" с Великобританией.

Столетний контракт, который должен был закрепить союз и стратегическое партнёрство, на деле стал декларацией потери суверенитета. Не столько страны, он был разменян еще раньше с подписанием "ресурсной сделки" — сколько самого Зеленского. И всей его "правящей, прости Господи, семьи", где Ермак — не подчинённый, а равновеликий участник власти, тенью которой они управляют совместно, передает Ukraina.ru.

Они метались. Они играли. Они обманывали всех — и американцев, и европейцев. А в итоге оказались между жерновами. Между Мар-а-Лаго, откуда грозит Трамп и его геоэкономическая команда, и Лондоном, ставшим новым штабом глобалистской реваншистской Европы.

Столетний контракт — это не союз, а капитуляция. И не перед Великобританией, а перед транснациональным блоком, который теперь перестал ограничивать себя в методах (времена оваций и красных дорожек для Зеленского в прошлом). Соглашение, в котором Лондон получает статус "предпочтительного партнёра" по полезным ископаемым, энергетике, зелёной экономике, системам безопасности, морским проектам и культурному сопровождению — это не партнёрство. Это оккупационная повестка с согласия местной администрации. Украина фиксируется как часть британского внешнего домена. А Зеленский — как слуга, сдавший резиденцию новому хозяину. Тому самому, против которого он, по сути, только что заключил сырьевую сделку с Трампом.

А так не бывает. И в незалежной становится слишком тесно. Да и Зеленский — не Черчилль. А Ермак — не Киссинджер. Они не архитекторы, они прослойка, а вернее прокладка. А ее судьба очевидна. Глобалисты, долго терпевшие заигрывания Банковой с Трампом, дождались момента и дожали. И внесение на ратификацию соглашения с Британией — это не внешнеполитический жест. Это подтверждение: Зеленский согласился с выносом приговора. Или надеется отсрочить его ценой полной покорности.

Но история знает такие моменты. Когда слуга двух хозяев оказывается больше не нужен ни одному. И делает его удобной мишенью для тех, кому он не интересен как субъект, но полезен как трофей.

Ратификация соглашения с Великобританией не является результатом стратегической инициативы со стороны Украины. Это реакция на давление. Причём давление не со стороны классической дипломатии, а от тех центров, которые формируют архитектуру глобального управления: транснациональные финансовые элиты, династические капиталы и структуры надгосударственного управления. И никакой конспирологии, замечу я вам!

В публичном поле они фигурируют как "глобалисты". Но за этим термином скрываются вполне конкретные игроки — от транснационалов Ротшильдов до институтов, опосредованно контролирующих европейскую финансовую инфраструктуру. Их влияние не всегда выражается напрямую. Они не формируют повестку через медиа, а запускают цепочки решений через банки, фонды, комиссии и аналитические центры. Воплощают через политиков и евробюрократию. Украина для них — это не субъект политики, а актив. Причём проблемный. А Зеленский — администратор этого актива, находящийся в моменте полной убыточности.

Их методы не шумны, но результативны. Через доверенных лиц в структурах ЕС, НАТО, ООН. Через контакты в немецком Бундестаге, польском правительстве, в финансовом секторе Италии. Через посредников, способных организовать точечное расследование, остановить очередной транш, пересмотреть режим помощи. Банковая быстро уловила сигналы. Потому что за ними шли прямые угрозы.

Так называемый "столетний контракт" — это не соглашение, а договор о внешнем управлении. Он зафиксировал право Лондона на приоритетный доступ к ключевым секторам украинской экономики — от энергетики и ВПК до зелёной промышленности, логистики и гуманитарного сопровождения. При этом Украина обязуется учитывать "интересы партнёра" в формировании своей политики в сферах религии, образования и культуры.

Зеленский пошёл на этот шаг не из убеждения, а от безысходности. Альтернативы не было. Давление стало критическим. Но это решение лишь зафиксировало его ослабление.

Стратегии отстранения от власти бывают разными. В одних случаях это открытая конфронтация, уличный протест, внешнеполитический шантаж. В других — аккуратный, техничный демонтаж через удары по ключевым точкам удержания вертикали. Именно этот метод выбран сейчас — и удары по Миндичу, Свириденко и Чернышову являются частью тщательно выверенной схемы.

НАБУ, которое активизировалось против всех трёх, действует не как украинский институт, а как инструмент внешнего давления. Созданный при поддержке демократов США, он изначально был частью механизма управления "по вертикали". Сегодня он развёрнут против Банковой. Потому что после сырьевой сделки с Трампом прежние договорённости с глобалистами - хозяевами антикоррупционных органов и целого сословия грантоедов, как показалось Зеленскому и Ермаку, перестали быть обязательными. И даже больше того, им показалось, что настало самое время с ними разобраться. Ответ последовал незамедлительно — в виде запущенных механизмов, по сути демонтажа режима Зеленского.

Этот, новый переворот не похож на прошлые. Нет массовых протестов, нет палаток, нет вообще улицы как решающего фактора. Всё организовано сверху — по матрице, где каждый элемент встроен в план. И в его основе — чёткая архитектура. С фигурами, проверенными ещё во времена Януковича и первых майданов. Только на этот раз сценарий написан в других столицах — не в Вашингтоне, а в Лондоне и Брюсселе.

Томаш Фиала — партнер Соросов на Украине. Пётр Порошенко* не претендует на возвращение в президентское кресло. Он — фигура прикрытия, от безысходности (для него - или он Зеленского, или тот его в соседнюю с Коломойским* камеру). На него замкнуты оппозиционные структуры, остатки связей в армии, международные адвокаты старой Украины. Его партия разогрета, его медиаактив — мобилизован. Сергей Лёвочкин — главный архитектор. Он выстраивает логику — как перевернуть власть без революции, но с полной перезагрузкой верхушки. С опорой на Раду, на отдельных министров, на медийные структуры, на западных кураторов.

Так выстраивается мягкий переворот. Стыдливо прячущийся за формулировками в докладах западных аналитических центров под формулировкой – "транзит власти". Через акты давления, утечки, параллельную легитимность. Через деформацию политического поля, где Зеленский остаётся формально у власти, но ежедневно теряет реальный контроль. Цель: демонтаж действующей конструкции и установка новой. Более лояльной, более гибкой, более управляемой глобалистами, и недружественная Трампу. С учетом нелюбви последнего к Зеленскому и презрения к его окружению, к Ермаку – ситуация для них близка к безнадежной.

Тем более в игру вступил еще один тяжеловес. Пинчук долго не вмешивался. Он выжидал — не от страха, а от расчёта. Он наблюдал за Банковой, за реваншистами, за внешними игроками. Но теперь момент выбран. И это — плохой знак для Зеленского.

Пинчук не просто крупный бизнесмен. Пинчук — не только зять Кучмы и металлургический магнат, но и связующее звено между украинскими элитами и глобалистскими контурами. Его фонд — часть мировой инфраструктуры влияния. Его донорские следы — в кассе Демпартии США. Его интересы — в лондонских юридических фирмах, брюссельских лоббистских группах, на панелях в Давосе. Он не олигарх — он институция. И если такая институция входит в игру, это значит: пошёл сигнал.

До последнего Пинчук сохранял нейтралитет. Он не атаковал Зеленского, но и не поддерживал. Но правящий дуумвират совершил ошибку. При переформатировании правительства, вопреки договоренностям интересы Виктора Пинчука были проигнорированы. Олигарх, что называется, "оценил красоту игры". Потратил некоторое время на согласование и ударил по рукам с заговорщиками, и их старшими партнерами из Европы и США. Теперь он внутри заговора по демонтажу режима.

По факту, разворачивается новый идеальный политический шторм. Украина — не субъект. Она — актив, заложник и разменная карта одновременно. С одной стороны — конгломерат Трампа: бизнес-альянсы, сырьевые группы, сетевая геоэкономика. С другой — глобалисты и геополитики Евро-Атлантики.

Геоэкономика — это скорость. Это расчёт. Это минимизация убытков. Команда Трампа не хочет войны, не из гуманизма, а из прагматики. Им нужна сделка. Поставить точку. Распределить доли. Закрыть убытки. Переоформить актив.

Геополитика — это медленно, но насмерть. Европа и её стратеги не мыслят категориями бюджета. Они мыслят категориями ослабления. Украина для них — баррикада. Пожар, который не должен гаснуть. Он должен тлеть, отвлекая Россию, сдерживая Китай, заставляя Белый дом помнить о "восточном фронте". Им не важен результат. Им важно удержание конфликта и время. И в центре этого пожара — Зеленский. Который пытался быть и там, и тут. И он в минусе в обоих лагерях.

Форма ещё сохранена — кортежи, совещания, охрана, протокол, вечерние встречи. Но реальные власть и влияние стремительно вытекают сквозь трещины, пошедшие по всему монолиту режима.