Общество

За событиями 15 июня, когда полиция применила силу к православным верующим, протестовавшим против проведения ЛГБТ-марша в Кишиневе, осталось незамеченным другое – скандальное – событие, способное взорвать религиозный мир в Молдове.

Речь идет о подписании договора между министерством культуры Молдовы и так называемой «бессарабской митрополией» о передаче ей в пользование храма архистратига Михаила в Старых Дубоссарах, ранее принадлежавшего Православной Церкви Молдовы.

В «бессарабской митрополии» назвали соглашение «историческим» и указали, что это первый подобный договор о прямой передаче религиозного и культурного памятника румынской структуре: «Договор представляет собой важный этап в признании, примирении и построении естественного сотрудничества между государственными учреждениями и Румынской православной церковью Бессарабии».

Подчеркнуто, что соглашение стало возможным в результате длительного судебного разбирательства в национальных судах, целью которого было прояснение рамок сотрудничества между минкультом и религиозными организациями.

Становится понятным, что речь идет о значительном юридическом прецеденте, который может стать началом масштабного передела церковного имущества в пользу «бессарабской митрополии». И передача храма в Старых Дубоссарах - первый «пробный шар».

Сразу возникает подозрение, что под судебным разбирательством, на которое ссылаются представители «бессарабской митрополии», имеется ввиду многолетняя тяжба «бессарабцев» с минкультом и Молдавской митрополией – с требованием разорвать договоры 2003 и 2008 годов о передаче в пользование Православной Церкви Молдовы около 700 храмов и 21 монастыря.

Попытка отмены этих договоров была реализована еще в 2023 году Кишиневским апелляционным судом, однако его решение было отменено Высшей судебной палатой, которая продолжила рассмотрение дела на своем уровне.

Напомним, ВСП должна была вынести решение по данному иску еще в марте, однако с тех пор никаких новостей не было. Если подтвердится, что суд удовлетворил иск «бессарабской митрополии», это произведет эффект разорвавшейся бомбы. Особенно сейчас – в преддверии парламентских выборов. Ведь речь идет о том, что те храмы, которые находятся в собственности государства, могут быть отобраны у ПЦМ и переданы Румынской Церкви, несмотря на то, что ее филиал в Молдове - в меньшинстве. Возможно, по этой причине власти скрывают решение ВСП и не хотят его огласки, которая вызовет огромный общественный резонанс.

Косвенным доказательством в пользу этой версии является тот факт, что, согласно договору от 2003 года, старинный храм в Старых Дубоссарах находился в пользовании Православной Церкви Молдовы. Следовательно, чтобы подписать новый договор с «бессарабской митрополией», старое соглашение должно было перестать действовать.

Впрочем, даже частный прецедент с отдельным храмом дает повод утверждать, что мы являемся свидетелями создания рейдерской схемы по «переводу» церковного имущества из Православной Церкви Молдовы в т.н. «бессарабскую митрополию».

Во-первых, упомянутое судебное решение и последующий договор с минкультом «контрабандой» протаскивают в правовое поле феномен «перехода» религиозных общин из одной юрисдикции в другую (хотя в молдавском законодательстве нет такого понятия, как и механизма его реализации).

Отныне, судя по всему, задекларированный «переход» большинства (хотя реально может быть даже меньшинство) членов религиозной общины в другую юрисдикцию будет считаться властями основанием для смены собственника храма. Напомним, в 2023 году в Старых Дубоссарах священник ПЦМ Феодор Пелин решил перейти в «бессарабскую митрополию» вместе с частью общины, и долгое время за этот храм шел судебный спор.

Проблема подобных «переходов» с точки зрения православных канонов заключается в том, что прихожане или клирики, которые демонстрируют неповиновение священноначалию, считаются раскольниками и утрачивают право считаться членами общины и тем более право претендовать на ее имущество. Такой подход закреплен в уставах большинства западных конфессий и не подвергается сомнению со стороны властей.

Другими словами, на Западе превалирует «институтная» (иерархическая) концепция церковного имущества, а не «общинная» (протестантская по происхождению и насаждаемая в свое время советской властью), которую продвигают на Украине и теперь - в Молдове. В большинстве западных стран никакой «переход» в принципе невозможен. А если кто-то хочет сменить конфессию или юрисдикцию – он может свободно это сделать, выйдя из религиозной общины и создав новую. И храм они должны построить себе новый, а не отбирать у тех, кто остался верным своей Церкви. Даже если «перешедших» – большинство.

Таким образом, поддерживая концепцию «переходов», молдавские власти пытаются навязать коммунистическую модель дезинтеграции православной Церкви, выступая против ее иерархической структуры. Что достаточно иронично, учитывая ярый антикоммунизм PAS-овцев.

Во-вторых, упомянутые «переходы» осуществляются в условиях фактического отсутствия фиксированного членства в православных общинах, а значит, предполагают заведомую возможность рейдерской фальсификации волеизъявления прихожан.

Речь идет о подмене религиозной общины территориальной, когда любой житель того или иного населенного пункта может объявить себя членом прихода, не являясь таковым. В качестве примера можно привести ту же Украину, где среди голосовавших за «переход» оказывались представители других конфессий, номинальные верующие или совершенно посторонние люди.

В-третьих, в случае того же храма в Старых Дубоссарах властями был проигнорирован тот факт, что он был построен в ХIХ веке, когда «бессарабской митрополии» не было и в помине, а существовала Кишиневская и Хотинская епархия, преемницей которой является Православная Церковь Молдовы.

Таким образом, молдавские власти прямо нарушают принцип реституции церковного имущества – его возврат законным владельцам. Если бы минкульт, подписывая договор с «бессарабцами», мотивировал такой шаг тем, что храм когда-то принадлежал румынской митрополии, то такую логику еще можно было бы понять. Однако в данном случае Румынская церковь никакого отношения к этому храму не имеет. Кроме этого, его реставрация после долгих лет запустения была осуществлена в составе ПЦМ, которая, таким образом, соблюдала свои обязательства по защите исторического памятника. В этом свете мотивация минкульта также совершенно непонятна.

По итогу мы имеем классическую рейдерскую схему, аналогичную той, которая была реализована на Украине.

Если ранее «переходы» (а, по сути, уклонение в раскол) в румынскую юрисдикцию не были основанием для смены собственника храма, то теперь раскольники, вероятно, получат юридическую возможность закрепить за собой церковное имущество. В условиях политических симпатий правящей партии к румынским институциям понятно, в чью пользу будет осуществляться передел церковного имущества.

К слову, следует упомянуть о том, что о передаче «бессарабской митрополии» некоторых зданий в Кишиневе в 2023 году просил лично румынский патриарх Даниил во время своей встречи с председателем молдавского парламента Игорем Гросу. А передача храма в Старых Дубоссарах произошла фактически одновременно с визитом румынской депутатской делегации, которая обсуждала с «бессарабцами» (и, вероятно, с властями) вопрос реституции церковного имущества в Молдове. Это свидетельствует об огромном влиянии румынских «братьев» на молдавскую верхушку и напоминает, чей заказ она выполняет.

Таким образом, если следовать логике упомянутых прецедентов, власти могут отобрать у ПЦМ любой храм, находящийся в собственности государства. По аналогии с Украиной (где власти мотивируют расторжение договоров с канонической Церковью мифическими недочетами в содержании храмов)  аналогичный процесс может быть запущен и в Молдове. Также храм может быть отобран там, где был реализован так называемый «переход» общины из ПЦМ в «бессарабскую митрополию», хотя сам этот процесс является незаконным с правовой точки зрения. 

Алексей НЕКИТ