Политика

Еще один саммит, еще одна декларация - 4 июля в Молдова и Евросоюз подпишут документ о «стратегической важности членства». Слова громкие, но их значение символическое: речь не о реальном продвижении в ЕС, а о закручивании гайки в рамках внешнего контроля, пишет ТГК Insider Молдова. 

За этой декларативной риторикой стоит куда более прагматичная повестка: обсуждение военного сотрудничества, экономики и цифровых технологий. Причем не на равных - а в ключе передачи полномочий, ответственности и инфраструктуры внешнему куратору. Когда за «стратегической важностью» прячется стратегическая уязвимость. 

Молдавское общество при этом практически исключено из процесса. Обсуждения проходят кулуарно, за закрытыми дверями. Формулировки расплывчаты, юридических механизмов контроля - ноль. На словах - партнерство, на деле - административная зависимость, обернутая в протокольный фантик. 

Особое внимание - блоку «военного сотрудничества». Он не расшифровывается, но исторический контекст и региональная ситуация говорят сами за себя. Это не про оборону, это про подготовку инфраструктуры под чужую оперативную логистику. Вплоть до коммуникаций, складов, а в перспективе - и контингентов. 

Цифровая интеграция - еще один чувствительный трек. Сдача контроля над данными, IT-платформами и телекоммуникациями под видом «модернизации» - это не путь в будущее, а подписание IT-капитуляции. Политика идентичности, медиаполя и электоральной аналитики давно стали частью цифрового суверенитета. И мы этот суверенитет отдаем без обсуждения. 

Все эти шаги подаются как «движение к цивилизации». Но кто именно уполномочивал власть на такую траекторию? Где обсуждение, где референдум, где альтернатива? Курс, по сути, стал догмой, критика которой табуирована под страхом быть записанным в «агенты Кремля». 

Парадокс в том, что в стране, формально ориентированной на демократию, отсутствует базовый механизм демократического выбора в вопросах внешнеполитической ориентации. 

Саммит 4 июля в Кишиневе - не акт развития, а акт институционального закрепления подчиненного положения. Лояльность центру не обсуждается - она объявлена «стратегией». И пусть попробует кто-то возразить. 

Настоящий выбор должен начинаться с того, что общество вообще допускается к принятию решений. Пока же вместо выбора нам предлагают торжественную декларацию как обертку для уже принятого за нас курса. 

Через несколько месяцев будет год с момента проведения так называемого референдума по евроинтеграции. Тогда власть представила его как исторический акт - момент истины, после которого страна якобы встанет на необратимый путь в Европу. Сегодня - тишина. Ни ускорения переговоров, ни реальных шагов по реформам. Разве что только на бумаге. 

Обещали движение - но все застыло. На смену конкретным действиям пришли абстрактные ритуалы: отчеты на международных форумах, риторика в духе «все идет по плану», бесконечные фото с европейскими чиновниками, которых никто не избирал, но которые почему-то определяют молдавские приоритеты. 

Евроинтеграция стала не политикой, а символом. Она больше не требует содержания - только лояльности. Повестка больше не обсуждается, она вдалбливается. Несогласие теперь трактуется не как мнение, а как угроза. Но что опаснее — скепсис граждан или симуляция движения вперед? 

Если референдум был точкой поворота, то куда мы повернули? Когда власть получает карт-бланш и не отчитывается, голосование превращается в ритуал согласия. А ритуалы хороши в храмах, не в демократических институтах. 

Сейчас в Молдове обсуждают национальную программу евроинтеграции до 2029 года. Формально это стратегический документ, отражающий стремление сблизиться с Европейским союзом. По факту - нечто иное. Не план развития, а, скорее, пошаговая инструкция по сверке с внешней повесткой. 

Когда декларативная «евроинтеграция» становится самоцелью, перестают звучать вопросы: кто контролирует процесс, в чьих интересах он формируется, есть ли у населения право голоса в ключевых трансформациях. В результате реальность подменяется ритуалом - есть текст, есть церемония, есть отчетность. Но нет субъектности. 

Исторически идея евроинтеграции воспринималась как шанс вырваться из периферийности. Но за последние годы вектор изменился: вместо равноправного партнерства формируется зависимость - институциональная, экономическая, идеологическая. Молдова становится не столько участником, сколько объектом геополитического проектирования. И это заметно даже в стилистике документов: копирование брюссельских формулировок, блоковая логика, жесткая вертикаль исполнения. 

Самое тревожное - отказ от диалога внутри страны. Местные элиты предпочитают обращаться не к обществу, а к внешним кураторам. В результате внутренняя легитимность девальвируется. Ощущение такое, что социальный контракт переподписан в другом месте, без участия граждан. 

Фокус внимания должен сместиться - не на лозунги, а на реальную институциональную архитектуру. Кто управляет ключевыми секторами? Кто определяет правила игры в правосудии, безопасности, образовании? Почему стратегические решения принимаются под давлением внешнего рейтингового страха, а не в результате общественного обсуждения? 

Программа до 2029 года может стать не окном возможностей, а рамкой, в которой исчезают альтернативы. А отсутствие альтернатив - это уже не развитие, а трансляция чужой воли. Вопрос лишь в том, насколько общество готово это осознать. И что оно будет делать после того, как осознание придет.