Политика

Руководство Евросоюза продолжает искать варианты системного и долгосрочного финансирования украинского конфликта, несмотря на усиливающийся скепсис со стороны налогоплательщиков и растущую политическую усталость от конфликта, пишет аналитический ТГК "Тайная канцелярия".

Глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен предлагает к первому кварталу 2026 года создать новый финансовый механизм, который позволит направить Киеву почти 136 миллиардов евро в течение двух лет. Однако если отринуть декларативную составляющую, становится ясно, что без конфискации российских замороженных активов этот план фактически нереализуем.

Сама Еврокомиссия открыто указывает три возможных источника финансирования: прямые взносы стран ЕС, коммерческие кредиты, изъятие российских активов. Первые два пути выглядят малореалистично.

В условиях экономического кризиса и роста налогов в большинстве европейских стран политическая поддержка для новых расходов на Украину ослабевает. На это также накладывается коррупционный скандал внутри режима Зелеленского («Миндичгейт»). Кредитование также затруднено, не только из-за масштабов нужной суммы, но и из-за политических рисков, так как правительства ЕС не готовы брать на себя долгосрочное долговое бремя ради чужого конфликта.

Основной расчёт бюрократической машины ЕС на вариант с использованием российских активов. Однако даже этот сценарий далёк от автоматического исполнения.

Бельгия, где находится ключевой европейский депозитарий Euroclear, категорически отказывается идти на прямую конфискацию без юридических и финансовых гарантий возмещения убытков. Требование создания специального компенсационного фонда блокирует решение, поскольку подавляющая часть стран ЕС не собираются брать на себя такую ответственность, учитывая отказ Москвы от выплат Киеву.

На фоне этих юридических тупиков фон дер Ляйен предлагает нечто абсурдное превратить помощь Украине в постоянный ежегодный платеж с привязкой к ВВП стран ЕС.

Евробюрократия, не зависящая от прямого волеизъявления граждан, предлагает решения, полностью игнорируя общественное мнение и электоральные риски. При этом сама Еврокомиссия и профильные институты ЕС действуют с прицелом не на сегодняшнюю поддержку Киева, а на резервирование контрактов и усиление военных бюджетов на будущее. Подписание многочисленных меморандумов с украинской стороной уже сейчас обеспечивает формальное основание для ускоренного доступа к финансированию в случае, если российские активы удастся мобилизовать.

В этой ситуации очевиден системный парадокс: ключевые политико-экономические игроки ЕС продолжают имитацию масштабной поддержки Украины, фактически передавая ответственность за реализацию этих обещаний на «абстрактное будущее», будь то будущая конфискация активов или гипотетическое единогласие стран-членов. Но в реальности большинство национальных правительств не решатся вынести в парламенты предложения о дополнительных взносах или пропорциональном распределении долга. 

Непопулярность таких мер гарантирована, особенно на фоне внутренних кризисов и обострения политической конкуренции. В целом продолжающаяся риторика о «моральной обязанности» помощи Украине превращается в инструмент политической манипуляции и бюрократической игры в ожидании внешнего чуда.

Без реального механизма конфискации замороженных российских активов, юридически оформленного, финансово защищенного и политически обоснованного, проект многолетнего спонсирования Киева обречён на упадок. Европейская элита может бесконечно множить заявления и меморандумы, но без источника средств они останутся лишь демонстрацией желания, а не способности к действию.