Общество

В национальной библиотеке работает выставка каллиграфии, в которой представлены работы двух известных молдавских художников Валентина Бологи и Валерия Херцы. 

Валентин Болога по рождению сибиряк, но его детство и юность прошли на севере Молдовы. Он окончил художественную школу в Единцах, затем совершенствовался в Эстонии, в 1987-1991 годах посещал мастерскую художника-графика Бориса Лукатса в Пылве. В Эстонии и Финляндии прошли первые выставки. Сейчас художник живет в Купчинь, профессионально занимается графикой и каллиграфией. Известен его портрет Михая Эминеску, инкрустированный стихами, на выставке представлены каллиграфически написанные стихотворения Григоре Виеру и Сергея Есенина, румынские пословицы и японские иероглифы.  

Валерий Херца родился в селе Бардар Яловенского района, учился в кишиневском политехническом институте. Офорты и линогравюры, в которых он стремится совместить традиционную образность и опыт абстракции, известны далеко за пределами Молдовы. Херца считается одним из лучших мастеров каллиграфии. Каково место этого искусства в эпоху информационных технологий, спросила его корреспондент «Молдавских ведомостей»?  

- Не устарела ли каллиграфия? Что вас, современного художника, привело на эту стезю?

- Когда я учился на архитектурном факультете, у моего друга Славы Моловата был каллиграфический почерк, который мне очень нравился. Тогда еще не было книг по каллиграфии, мы собирали наклейки и обертки с красивым начертанием текстов, копировали.

Позже у нас стал преподавать архитектор и художник Григорий Босенко. На занятиях мы делали графические плакаты, я стал применять каллиграфию. Потом случилась практика в Вильнюсе, мы присматривались к работам каллиграфов для киноафиш и открыток, к вывескам. А когда вернулись, шаг за шагом стали применять это искусство.

Потом дошла до нас и стала учебником книга эстонского каллиграфа Виллу Тоотса «Современный шрифт». Он получал мешки писем с просьбой открыть школу каллиграфии. 

- Свою первую выставку помните?

- Первую республиканскую выставку каллиграфии у нас на факультете организовал Григорий Босенко. Мне повезло, он был моим учителем и по гравюре, и по каллиграфии. Как каллиграф и мастер книги в то время работал знаменитый Илья Богдеско. Художник Александру Маковей очень хорошо интегрировал каллиграфию в свободное письмо и изображение.

В ряду известных графиков - Алексей Колыбняк, Александр Кадынский (у него была школа-студия), Семен Одайник. В музее румынской литературы есть работа Одайника: рукописная книга «Миорица» - двухметровый лист, вертикально написанный каллиграфией...

- В школе работа над почерком ушла в прошлое вместе с перьевыми ручками. Сейчас от руки почти не пишут. Есть ли будущее у каллиграфии?

- Хотя в массе своей письмо от руки уходит, но каллиграфия развивается в Италии, США, Канаде, России, Прибалтике. Японцы доказали, что она развивает мозг, зрение, руки, но более всего - сознание ребенка даже больше, чем математика. В Японии приглашают в школы специалистов и в паузах между уроками проводят занятия; каллиграфию широко применяют в реабилитации суставов. А главное – она развивается как искусство.

- Как вы продвигаете это искусство?

- Инициатива нынешней выставки – моя. В 2019 году я создал ассоциацию каллиграфии «Дачия». Она организует конкурсы для подростков и молодежи «Криний латинь» по названию стихотворения Григоре Виеру. В прошлом году мы провели конкурс во второй раз, присуждаем премии.

В качестве задания дается фраза, к примеру: «Кишинев – мой любимый город».  Ребята могут тренироваться дома, на конкурсе мы даем им два часа времени и инструменты, они работают при нас. Затем жюри определяет победителей, и через полчаса мы раздаем премии и дипломы. Ребятам это очень нравится.

По опыту японцев мы в родной школе Валентина Бологи в Купчине на большой перемене дали урок на 15-20 минут. Рассказали, показали, на листочках бумаги написали имена каждого каллиграфическим почерком. Надо было видеть их глаза! Дети сгрудились вокруг стола, когда одну из девочек оттеснили, и она заплакала… Это был очень трогательный момент, и школьники его до сих пор помнят.

В Кишиневе проводится очень много выставок и разных мероприятий, в провинции - намного меньше. Мы все время об этом помним. В этом году летом мы провели выездное заседание в Старом Орхее. Там много туристов, участвовали и дети, и взрослые. Было заседание в национальном музее этнографии и естественной истории.

- Вашим детям каллиграфия интересна?

- Они взрослые и сами уже родители. Такой тяги, какая была у нас, у них не было.

Зато сейчас дети могут посмотреть в национальной библиотеке интересные экспонаты. В отделе редкой книги – ручки со стальными перьями, которыми мы писали в детстве, чернильницы…

- Вы помните школьные прописи?

- Конечно, это было в первом классе. Я ходил в школу с перьевой ручкой и керамической чернильницей… В каллиграфии есть два параллельных направления: работа тонким пером, каким мы писали в первом классе, и работа широким пером. Мы с Валентином Болога сейчас выставили работы широким пером.

- В чем для вас ценность искусства каллиграфии?

- Эстонский каллиграф Виллу Тоотс утверждал, что без каллиграфии нет красивой книги, а без красивой книги - подлинной культуры. Это часть графики, изобразительного искусства, культуры, окно в мир. Утратим одно окошко – увидим меньше.

Есть шрифты, которые шлифовались сотни лет. Современные шрифты компьютерных программ тоже разработаны каллиграфами, немецкими, итальянскими, английскими. В Англии целый институт занимается исключительно шрифтами, тем, что называется фронтальным фоном.

- Получается, у каллиграфии есть будущее?

- Мастера создали фон, алфавит, которым пользуется весь мир, каллиграфия проникла и в графический дизайн, и в промышленный... Трудно назвать отрасль, на которую она бы не повлияла. Но в одних странах больше открытости по отношению к каллиграфии, в других, как в Молдове, меньше.  

Я создал этот конкурс среди молодых, чтобы знания, которые мы, молдавские каллиграфы, накопили, передать молодежи, как и любовь к шрифту. Я преподаю в педуниверситете имени Иона Крянгэ каллиграфию как факультативный предмет, есть время на изучение всего одного шрифта – итальянского рукописного. Но у одного только готического шрифта - три самые популярные разновидности, а есть и другие. Годами шлифовался каждый элемент: строчные и прописные буквы, знаки препинания, цифры… А если брать компьютерный фон, который разрабатывается художниками-графиками, то до окончания разработки и включения его в компьютер в работе 12-14 тысяч знаков.

У каллиграфии однозначно есть будущее. Смотрите, раньше у нас был всего один мастер – Илья Богдеско всю жизни занимался этим. Потом появились еще двое, потом третий, сейчас нас пятеро, за небольшой временной отрезок - семь профессиональных художников-каллиграфов. Развитие есть.

- Велика ли численность «Дачии»?

- Она небольшая, но дело не в количестве, а в том, что мы стремимся прививать молодым любовь к каллиграфии. Это красиво, это престижно, это ценится в мире. Если у вас дома есть красивая каллиграфия, ее не стыдно показать гостю, скажем, из Франции или США. Это наряду с другими признаками говорит о вашей личности и статусе страны.

Мария БУИНЧУК