Политика

Председатель Европарламента Роберта Метсола, выступая 7 ноября на заседании парламента в Кишиневе, объявила об официальном открытии представительства ЕП в молдавской столице. Оно будет функционировать как постоянный центр связи между европейскими институтами и властями РМ.

«Европарламент сделает все необходимое, чтобы оставаться рядом с вами в этом стремлении стать членами ЕС. Этот офис будет находиться здесь, на месте, каждый день, поддерживая вас и помогая во всех ваших усилиях», — подчеркнула Метсола.

Реальность гораздо менее лестна: этот шаг воплощает привычку Европы предпочитать эффектность результатам, незначительное присутствие серьёзному взаимодействию.

«Президент Роберта Метсола открыла представительство, заявив: «Как Молдова нуждается в ЕС, так и ЕС нуждается в Молдове». С политической точки зрения подобные заявления звучат обнадеживающе. Однако в стратегическом плане они рискуют разоблачить ЕС, испытывающий нехватку ресурсов, перегруженный и, возможно, заблуждающийся относительно своей способности формировать геополитику. Давайте разберём три неприятные истины, лежащие в основе этого запуска», - пишет Еutoday.net.

1.  Символизм без содержания

Открытие офиса в Кишинёве, несомненно, является дипломатическим сигналом, но его сути не хватает.

Сам Европейский парламент ранее признал, что представительство в Молдове, а также параллельное представительство в Албании, были необходимы, поскольку существующие региональные структуры не могли контролировать из Киева всё ещё нестабильную зону Восточного партнёрства. Другими словами, ЕС пытается справиться с собственной дисфункцией. Вместо того, чтобы стать новым инструментом для демонстрации силы, это признак того, что союз пытается заткнуть дыры.

Брюссель регулярно расхваливает программы присоединения, пакеты реформ и запуск миссий как трансформационные, однако результаты остаются недостижимыми. Молдова должна получить около 1,9 миллиарда евро в рамках нового механизма реформ. Но одни только деньги без эффективного управления, обеспечения верховенства закона, индустриализации, устранения олигархических интересов и создания реальных мощностей не превратят Кишинёв в пригород Брюсселя.

Новый офис выглядит как тотем цели, а не как механизм перемен.

2.  Перенапряжение в неподходящее время

Почему Европейский парламент создаёт постоянное представительство именно в Молдове, выбрав ее из всех стран, когда ЕС сам же и сталкивается с нестабильностью в других местах?

В условиях бюджетных ограничений, усталости от расширения, внутренних разногласий и конкурирующих приоритетов Брюссель до предела напрягает свою стратегическую структуру. Война на Украине, энергетическая зависимость, миграционные потоки и внутренние споры о верховенстве права требуют более пристального внимания. Да, Молдова важна, но легитимность без полномочий становится пустым заявлением.

Этот запуск рискует стать классическим примером расползания миссии. В пресс-релизе говорится, что представительство будет «продвигать позиции парламента», поддерживать гражданское общество, содействовать визитам депутатов Европарламента и укреплять сотрудничество. На практике эти функции дублируют функции других структур ЕС, уже присутствующих — или тех, что должны присутствовать — в Кишинёве, таких, как представительство ЕС в РМ или миссии Европейской службы внешних связей. Вопрос в том: инвестируем ли мы в дублирование или в реализацию?

3.  Доверие под угрозой

Что происходит, когда представительство открывается, ленточка перерезана, фотосессия записана, а затем внимание рассеивается? Прошлый опыт показывает, что риск здесь заключается в дефиците доверия.

Масштабное взаимодействие с ЕС требует большего, чем просто представительства; оно требует измеримого прогресса. Год назад страна Восточного партнёрства столкнулась с неоднократными гибридными атаками, связанными с Россией, энергетическим шантажом, обвинениями в коррупции и непрозрачными корыстными интересами. Если Брюсселю не хватает мощи, чтобы гарантировать реформы, а теперь он добавляет «парламентский центр связи» в качестве стратегического знака, это рискует быть воспринято как прикрытие отсутствия реальных результатов.

Процесс вступления Молдовы призван символизировать возрождение цели ЕС. Но если представительство становится тщеславным проектом, а не функциональным центром перемен, это подрывает более широкий нарратив европейских ценностей и ответственности. Хуже того: это даёт возможность критикам внутри Союза указывать на пропасть между риторикой и реальностью.

Общая картина: кампания иллюзий в Европе

Этот эпизод не единичный. Всё восточное измерение ЕС — обещание расширения, грандиозная архитектура миссий, проекция доброй воли в отношениях с соседями — всё чаще подвергается сомнению. Новый офис в Кишинёве отражает более широкую картину европейской дисфункции: грандиозный замысел, запоздалая реализация и зависимость от испытывающих трудности партнёров.

Взгляните на логику: Молдова — передовая Восточного партнёрства, уязвимая для влияния Москвы, географически зажатая между зоной боевых действий на Украине и границами ЕС. Взаимодействие с ней — разумное решение. Но вопрос в том, способен ли ЕС поддерживать такие инвестиции на передовой, одновременно обеспечивая собственную внутреннюю устойчивость. Риск заключается в том, что подобные инициативы станут обременительными, а не полезными.

Эта сцена должна напомнить Брюсселю: мягкой силе нужен фундамент. Институциональных офисов, банальностей и финансовых обещаний будет недостаточно, когда танковые колонны, гибридные атаки и информационная война станут реальностью. Без обеспечения соблюдения критериев реформ, ясности сроков и ответственности участников статус-кво сохраняется, а не трансформируется.

Призыв к реальной политике

Что следует сделать Европарламенту и Евросоюзу в целом перед следующей фотосессией?

Во-первых, сопоставить присутствие с возможностями. Если представительство означает лишь укомплектование здания, это растрата бюджета. ЕС должен одновременно инвестировать в судебную реформу, антикоррупционные механизмы, независимость СМИ и устойчивость гражданского общества в Молдове, а также обеспечить, чтобы офис был интегрированным, оперативным и ориентированным на результат.

Во-вторых, отдавать приоритет результатам, а не ужинам. Новоселье кишиневского офиса может попасть в заголовки газет, но это ничего не будет значить, если через два года Молдова по-прежнему будет буксовать в реформах, останется зависимой и уязвимой. Брюссель должен требовать ориентиров, отслеживать прогресс и быть готовым отзывать ресурсы там, где реформы не срабатывают. Доверие требует смелости.

В-третьих, управлять стратегическим потенциалом. ЕС должен быть избирательным. Молдова требует внимания, но не меньшего внимания требуют и нестабильные государства внутри блока, война на Украине, миграционное давление и экономическая стагнация. Если союз не признает ограниченность своих возможностей, каждый новый «офис» рискует ослабить общую миссию.

Итог

Открытие постоянного офиса Европейского парламента в Кишиневе не лишено достоинств. Молдова важна. Расширение остается необходимым. Но если Брюссель не подкрепит создание офиса реальными реформами, реальным наращиванием потенциала и твердыми сроками, этот жест превратится в символ.

Европа стоит на перепутье: продолжать сеять надежду, словно конфетти, на восточной границе или стратегически инвестировать в суровую реальность. Кишиневская ленточка может быть перерезана. Но важно по-прежнему то, ведет ли дверь за ней к расширению прав и возможностей или к пустоте.

Для Брюсселя существует риск, что это станет очередным этапом обещаний вместо реальных результатов. Для Молдовы ценой может стать не только отсроченное вступление, но и задержка в реализации реальных возможностей в будущем.

Михаил СУРДУ